Здесь мой причал.
Приехать в русскую деревню (лучше в небольшую), стать с природой на ты и навести порядок в собственной душе никогда не поздно. И вот уже 23-й год как я здесь. Писать не собиралась. Но разве удержишься? Тем более так получилось, что сельскую жизнь я не знала вовсе. И она удивила и во многом восхитила меня. Ведь деревня – это сама Россия, её корневая система. И люди здесь особенные… Живые!
Расскажу об этом, о самых ярких и лучезарных впечатлениях от села по имени Делеховое, о его добрых людях и больших тружениках.
Почему мы выбрали именно это село? Природа очаровала! А трёхлетней и единственной тогда внучке Маше домик показался сказочным, потому что можно было дотянуться до окна и даже заглянуть в него. А ещё сбегать за 5 минут на речку Делеховку вместе с собакой Мовой, домашней городской пленницей, с одинаковым удовольствием для обеих. И понаблюдать за удивительными зверьками – бобрами. Их наличие – признак чистой воды в реке.
Сам дом был неказист. Но мы наметили ряд преобразований, которые в основном осуществили, хотя до всего задуманного ещё далеко. Зато усадьба! На взгляд крестьянина, в огороде трудоемкая и неплодородная земля – суглинок, только кое-где чернозём (поэтому и дом продали). А главное – крутой склон, с которого вымываются, стекают удобрения, сколько бы их ни закладывали. Но что нам до этого? Найдётся место для посадки овощей. Да и сад можно живописно разместить террасами.
Зато в каком красивом обрамлении находятся наш дом и земля! Стоит он несколько отдельно, как небольшой хуторок (уединения я и искала). На севере и западе по периметру усадьбы – старые живописные вязы, на которых мы насчитали при первом знакомстве 14 гнёзд грачей. А на востоке высокий холм (бугор), заросший тёрном, иван-чаем и шиповником. Цветущие заросли снежно-белого цвета – весной, нежно-сиреневого – летом, настоящее царство для птиц и, конечно, соловьёв. Вот почему перво-наперво мы построили беседку у входа в будущий сад, чтобы слушать соловьиную симфонию. Фантастические вечера… Луна зависает над старыми яблонями, освещая наш концертный зал от земли и до космоса. А мы слушаем арии, оратории, речитативы в исполнении солистов соловьиного хора и сам хор. А на душе так легко, тихо и благостно, что хочется запеть: «Как упоительны в России вечера…» Вот оно, действенное лечение музыкой природы городских стрессов.
МАРИЯ ИВАНОВНА И ДРУГИЕ
Вскоре мы познакомились с нашей соседкой через дом – Марией Ивановной Трофимовой. К ней каждое лето приезжали трое внучат из Подмосковья. Да и мы первое время приезжали сюда тоже только летом. Как же надёжно, добротно, уверенно было жить рядом с такой соседкой в незнакомой на первых порах деревне! Она буквально опекала нас. А любимая фраза у неё: «Надо подмогнуть». Очень быстро Мария Ивановна стала для всех нас близким и родным человеком. И даже очень бдительная, осторожная и разборчивая в людях собака Мова признавала её своей. Мария Ивановна называла её «балериной» за пышный, как крыло птицы, хвост и угощала тыквенными семечками. А ещё в жаркие дни соседка приносила моему мужу свой фирменный «делеховский» квас, и тот пил его с превеликим удовольствием.
У Марии Ивановны была привычка каждое утро обходить свой огород. Ну и я с ней: на практике обучаюсь крестьянским премудростям. Подошла пора завести свой, хоть небольшой, огород. А главное – посадить сад, целебные травы и цветы. В этом деле главным моим наставником, безусловно, была Мария Ивановна. Да ещё многочисленная специальная литература, которой я обзавелась. А для сада бóльшая часть саженцев фруктовых деревьев и кустарников от И.М. Рощупкина из Чаплыгина – замечательного садовода и травника, о котором я обязательно напишу. Он просил меня распространять по деревне, естественно, бесплатно, редкие, но очень нужные растения. К примеру, его чёрная бузина, не уступающая по целебным свойствам калине, украшает не только мой сад. Уж очень необычна она. Летом покрыта большими шапками кремовых душистых цветов, а к осени они превращаются в чёрные икринки, из которых можно варить варенье. По моим наблюдениям, даже курица-наседка угощает такими икринками своих цыплят. Значит, полезный продукт.
Обустраивать дом и двор оказалось сложнее. Мария Ивановна, перебрав кандидатуры немногих местных умельцев, остановилась на двух. Надо сказать, она была природным психологом: людей видела насквозь. А ее характеристики односельчан всегда были точными. Для печных дел она рекомендовала Василия Ивановича Бекетова. Правда, предупредила: «Он любит немного приложиться к чарочке. Но ты потерпи, потому что другого такого мастера на все руки ты не найдешь даже в Липецке. Любой твой причудливый заказ выполнит». Выполнил, да ещё как! Я долго не хотела проводить в дом газ. И вот Василий Иванович сложил печку по моему проекту – с лежанкой. Топилась она дубовыми дровами. При открытой дверце никакого дымка. Только очистительный целебный жар огня. Можно было сидеть рядом, как у камина. А сколько интересных вечеров проводили мы с внучкой, сидя на лежанке с томиком Есенина. А потом за Пушкина взялись… И ещё раз о лежанке. Она была выложена особым кирпичом, пересыпанным речным песком. Все простудные хвори снимала, и даже застарелые. Газ мы позже провели. А печку Василия Ивановича оставили. Может, пригодится. Да и уютнее с нею в деревенском доме.
Все работы плотника и столяра, а если надо, то и каменщика, выполнял Дмитрий Гуреевич Ширнин. Лет пятнадцать работал, почти до самой своей кончины. И всё, что он сделал – будь то беседка, стол со скамейками под яблоней, пол или платяной шкаф и многое другое – прочно, добротно, на долгие годы… Раннее утро, я еще сплю. А он уже пришёл на работу и стучит топориком. Как-то разговорился и стал подсчитывать количество правнуков, внуков, детей. Получилось вместе с ним и женой Марфой Григорьевной 34 человека. Я почти всех знала. Бывало так. Он у меня трудится над очередным изделием, а к нему приехали в гости сыновья. Знают, где искать отца. Приходят, без лишних слов включаются в дело (тоже строители) и только когда закончат, уходят все вместе.
Как-то приехали к Ширниным зять, бригадир каменщиков из Данкова, дочь, внук, ещё двое. И за выходные дни обложили кирпичом наш простецкий насыпной дом. Посмотрела на их работу: наше жилище преобразилось, стало большим, солидным, аккуратным. Но в одном укромном месте стены кирпич не заложен. «Почему?» – спросила с удивлением. Все молчат. А внук Гуреевича виновато говорит: «Там, в расщелине стены, ласточкино гнездо, а птенцы ещё совсем маленькие». «Молодец, - говорю, - у тебя доброе сердце. Американец бы так не поступил». Все заулыбались, оживлённо заговорили. А я подумала: вот оно, истинно русское – жалеть всё живое, а особенно беспомощных.
Мария Ивановна с интересом следила за каждым шагом благоустройства нашей жизни. Беспокоилась, чтобы всем Усачёвым было в деревне хорошо. Когда первый раз я осмелилась переночевать в доме одна, она рано постучала в окно. «Ну как ты там, какие сны видела?» Я могла уехать в Липецк и быть спокойной за дом, за своих домашних животных и кур. Однажды приезжаю – а она печь топит. Встречает своей доброй милой улыбкой: надо, чтобы хозяйка возвращалась в тёплый дом.
И вот Мария Ивановна Трофимова умерла. Мои сыновья были на похоронах, а внучка Маша – нет. Только прислала письмо с нарисованными двумя траурными розочками. Я его сохранила: «Я не приехала, потому что непереносимо видеть, как уходит близкий человек навсегда. Не могу поверить, что ни летом, ни зимой, ни осенью, ни весной не увижу, как открывается калитка, а я тебе радостно кричу: «Бабушка, Мария Ивановна пришла!» С достоинством она исполнила свой долг на земле, а теперь пришла пора выполнять его на небе». Это писала девочка-подросток. А я после смерти Марии Ивановны осиротела в деревне. Её место в моем сердце уже никто не мог занять. Ведь мы с Марией Ивановной виделись каждый божий день на протяжении многих лет. И зная, что я по ночам читаю, она однажды спросила: «Какие ночные новости?» И я передала ей подробно сюжет рассказа В.Г. Распутина «Изба». Она внимательно слушала, а потом долго молчала, вздыхала, жалела беспризорную избу без хозяйки. Посмотрела на свой ухоженный дом в грустной задумчивости. Вновь вздохнула. Ведь так же всё потом произошло и с её домом-избой, и она это предчувствовала.
ПО ДОЛИНАМ И ПО ВЗГОРЬЯМ
Мы пересадили в наш двор полевые ромашки. Они потом так разрослись, что когда маленькие внучата раскачивались на качелях, казалось, что они летят-парят над ромашковым полем. Я не случайно оговорилась – «внучата», потому что за годы сельской жизни стала трижды бабушкой. И теперь уже втроём – Миша, Настя и я – ходили по полям и холмам тропами, исхоженными когда-то вдвоём с Машей, которая давно уже в Москве.
…Село Делеховое омывают три речки: Делеховка, Воронеж и Яруга (Яружка). Упрямо несёт свои воды Делеховка, несмотря на препятствия, учинённые человеком: выше деревни по реке плотина – водохранилище, где разводят рыбу. Речка небольшая, но шустрая. Она омывает Нижний и Верхний гаек, пересекает под мостом большак и Пузырёвку, подпитываясь ключами в районе Низовки и Заречья (все перечисленные названия – это «микрорайоны» села), впадает в Воронеж – типичную русскую реку со всеми ее красотами. Яруга, как и древняя река Студенка в соседнем селе Крутое, ледникового происхождения. Очень холодная, потому что, как пишут умные люди, питается родниками, которые рождаются из ледникового крошева. Наверно, это древнее происхождение реки придает ей притягательную загадочность и таинственность. И мои внучата иногда предлагают: «Пошли на Чепухаровку!» А это ещё один большой, самый экологичный «микрорайон». Здесь высокие холмы отделяют дома от реки и от леса за ней, словно охраняя от внезапного появления непрошеных гостей. Мы забираемся на самый высокий холм, а Миша начинает разыгрывать целые сцены… Вот самурай подкрадывается по крутому холму и собирается быстро расправиться с беззащитной бабушкой и ее внучатами. Но Миша не зря занимался карате. Самурай от неожиданности теряет равновесие, скатывается с кручи и падает на дно холодной реки. Я наблюдала эту инсценировку, и мне было не по себе. Иногда даже самые неожиданные детские фантазии могут быть предчувствием-предупреждением будущего. Разве сегодня мало разных «самураев», которые вновь хотят померяться с нами силами?
Но, слава Богу, дети переключили свое внимание на мирные сцены. По глади реки грациозно плыли огромные гуси, издали похожие на белых лебедей. «А чьи эти красивые создания? – спросил Миша. – Наверное, Виктора Андреевича Ширнина. Хозяина – так уважительно называют его за умение рачительно вести хозяйство. А может, кого-либо другого. Ведь чтобы хорошо жить в деревне, надо быть хорошим хозяином. Деревня как раз на таких и держится».
Инесса Усачева,
с. Делеховое,
Добровский район.
Фото: skachatkartinki.ru.
25.02.2015, 1013 просмотров.
