Война и мир Захара Прилепина.
Захару Прилепину еще нет и сорока, но он многое успел в жизни. Захар известный писатель и публицист, автор 13 книг, а за роман «Обитель» Прилепин получил главную литературную премию России – «Большая книга». У него крепкая семья с солидным семнадцатилетним стажем, и вместе с женой Марией они воспитывают двух дочерей и двух сыновей, старшему из которых буквально на днях исполнилось 17 лет. За плечами Прилепина служба в ОМОНе и война в Чечне, журналистская деятельность и музыкальное творчество, которому он посвящает и поныне много времени. Но, главное, по признанию самого Захара, он – человек неравнодушный к тому, что происходит вокруг. Донбасс – это тоже его забота и боль. Вот уже на протяжении девяти месяцев Захар Прилепин ежемесячно доставляет на собственном автомобиле гуманитарную помощь в Новороссию. Кстати, настоящее имя писателя Евгений, а в качестве псевдонима он взял имя своего прадеда, и теперь друзья и знакомые чаще называют его Захаром. А еще, оказывается, Прилепин – наш земляк: корни его рода в селе Каликино Добровского района.
- Так что я приехал домой, - признался писатель на встрече с читателями, которая состоялась недавно в Липецке в Центральной городской библиотеке имени Есенина. На этой встрече Захар Прилепин рассказал много интересного о своей жизни и творчестве, а также высказал свою точку зрения на наиболее актуальные события и проблемы современной жизни.
- Помимо написания книг я иногда снимаюсь в кино, но это, скорее, из хулиганства, – признался с ироничной улыбкой Захар. – Я отнюдь не считаю себя великим актером. А мое «грехопадение в кино» случилось весьма забавным образом. Начну рассказ с того, что в настоящее время наша большая семья вместе с собакой и кошками живет в деревне в глухих керженских лесах Нижегородской области, куда в свое время бежали старообрядцы. У нас в доме нет мобильной связи, интернета и телевизора, зато рядом имеется река, и в этих местах я чувствую себя очень комфортно. Чтобы связаться с миром, нужно пройти в центр деревни к большому столбу – именно там начинает работать мобильный телефон. Вот туда я и отправился однажды, чтобы узнать, от кого же получено огромное количество пропущенных звонков. Выяснилось, что меня хотят пригласить сниматься в кино в роли… убийцы, но я, естественно, отказался. А уговорили меня на этот шаг мои дети, так и состоялся дебют в кино в роли киллера в сериале «Инспектор Купер».
Затем была эпизодическая роль в фильме Алексея Учителя «Восьмерка», который он снял по моему же одноименному произведению. Сейчас я снимаюсь еще в двух картинах: в одной играю тюремного охранника, а в другой – еще какого-то подонка, хотя считал себя всю жизнь интеллигентным человеком. Думаю, что актерство любому писателю под силу, так как в человеке этой профессии заложено игровое начало. А вот утверждение, что не стоит сниматься русскому писателю в кино, дескать, таким образом, он продает себя на потребу… Ну, знаете, Шукшин играл в кино и не переставал от этого быть великим писателем, Маяковский тоже не чурался кинематографа, думаю, что и Пушкин бы снимался, но кино тогда еще не было.
Что касается литературной деятельности Захара Прилепина, то замысел романа «Обитель», по его признанию, родился совершенно случайно.
- Однажды мой друг режиссер Александр Велединский (тот самый, что снял нашумевший фильм «Географ глобус пропил» - Г.К.) пригласил меня поехать на Соловки, - продолжил рассказ Захар. – Саша тогда находился в мрачном периоде затишья и несколько лет ничего не снимал. А тут у него родился замысел создать картину о Соловках и печально знаменитых Соловецких лагерях. Мы приехали в Соловецкий монастырь и жили там дней десять, ходили на службы, бродили по острову. Это удивительные и неизъяснимые места: святость и близость Бога и одновременно массовые захоронения расстрелянных людей – все это сильно действует на психику. Признаюсь, что тогда я совсем не знал, о чем писать.
По прошествии нескольких месяцев я оказался проездом в Москве и отправился в гости к Велединскому. Он первым делом так тоскливо меня спрашивает: «Ну, что-нибудь придумал?». А у меня никаких идей, никаких мыслей, но, чтобы не огорчать друга, ответил: «Конечно». И тут же выдал ему сюжет, который тогда мгновенно пришел мне в голову: об отношениях заключенного и девушки из охраны лагеря. Так в считанные секунды родился сюжет «Обители», который Велединскому очень понравился. А мне пришлось приниматься за написание книги…
Кстати, утверждение, что лагерь на Соловках придумали большевики – совершенное фарисейство, тюрьма там была всегда, при самых разных властях, причем история Соловецкого монастыря насчитывает более пятисот лет. Да и при упоминании о лагерях у большинства людей сразу возникает стойкая ассоциация с палачами и жертвами. А ведь в конце двадцатых годов прошлого столетия – именно в это время происходит действие моего романа – Соловки населяла самая разнообразная публика, среди которой были не только священники, сидели в лагере и убийцы с маньяками, и воры с казнокрадами, и белогвардейцы, и огромное количество проштрафившихся чекистов – словом, настоящий ковчег. В общем, Соловецкий лагерь того периода являл собой нечто другое, нежели те лагеря, куда потом попали Солженицын и Шаламов.
И вот про все это мне предстояло писать. Эх, думаю, куда я вляпался?! И поначалу решил: напишу небольшой рассказ, а Саша Велединский пусть снимает свое кино, может, что у него и получится. Но ведь и рассказ просто так не напишешь о времени, которое тебе неведомо. В итоге я собрал огромную библиотеку о Соловках, более 600 различных книг – история и экономика Соловецкого монастыря, внутренние документы Соловецкого лагеря, переписка заключенных, лагерная жизнь… Более двух лет я читал всю эту литературу и дочитался до такой степени, что реально ощутил себя внутри всего этого контекста. Начал писать, и ситуация сама потащила меня, шаг за шагом персонажи начали оживать. К слову сказать, у меня в романе 140 персонажей, и 70 из них имеют реальные прототипы.
Что касается экранизации «Обители» - ее пока нет. Хотя Саша Велединский и купил на нее права, но, сами понимаете: кризис, санкции и так далее.
Нередко меня спрашивают о языке романа «Обитель», который отличается от предыдущих моих произведений. Тут все просто: время, в которое происходят события романа, и сами персонажи диктуют иной стиль повествования. А мой язык (видимо, отложил отпечаток тот факт, что я в возрасте 9-16 лет просто зачитывался поэтами серебряного века: Блок, Белый, Северянин, Есенин, Хлебников, Маяковский), речь героев моего романа, их привычки, поэтика и моторика – все это оттуда. Что мы получаем в юные годы, впоследствии прорастает, расцветает, так что язык романа «Обитель» - это из детства. К слову сказать, писатель Дмитрий Быков назвал мой роман «Последний аккорд Серебряного века».
И тем любопытнее мнение Захара Прилепина, кстати, филолога по образованию, о том, насколько оправдано использование ненормативной лексики в современной литературе.
- В любой литературе все оправдано, если человек умеет этим пользоваться, - высказал свою позицию писатель. – Пушкина «Телегу жизни», наверное, многие читали – оправдано там крепкое словцо? У Шолохова в «Тихом Доне» в каждом томе по пять-семь нецензурных слов, у Есенина в юношеских стихах они тоже есть,– оправдано это? Русские частушки – оправдано? Это просто данность, и это часть нашей лексики. А вот когда депутаты Госдумы ставят «плюс 18» на мою книгу «Не чужая смута», где и есть-то пара нецензурных слов, а телевизионные программы ужасающей пошлости смотрят все подряд – тут я не понимаю, в чем дело. Знаете, мне иной раз библиотекари жалуются, что не могут выдать школьникам книгу, в том числе и русскую классику, потому что там есть возрастные ограничения. Значит, читать книги Шолохова можно только после 18 лет, а программы Малахова можно смотреть и в 14?!
Помимо писательской деятельности Захар придерживается очень активной жизненной позиции. Есть у него и свое мнение по поводу «белоленточного» движения.
- Дело в том, что в России сложилась парадоксальная ситуация, когда любая оппозиция ассоциируется с «белоленточным» движением, - делится размышлениями Захар Прилепин. – Да и они сами о себе любят думать, что они единственные интеллигенты и единственная оппозиция в стране. А те, кто ругает «белоленточников» и «замайданников», по их твердому убеждению, продались Кремлю. Между тем, интеллигенция в России не только «белоленточная» и не только либеральная. Есть в стране интеллигенция и патриотическая, и почвенническая, и левого толка и даже анархисты. Но что начинается, когда я публично демонстрирую свои взгляды! Например, однажды параллельно Татьяна Толстая и Людмила Улицкая (надо заметить, что у них непростые отношения) сказали, что мои взгляды – антиинтеллигентские. Но это не так, просто я не приемлю западничество в нынешней его форме – вульгарное, не приемлю псевдогуманизм, который касается только их интересов, а когда бомбят Донецк, то этот их гуманизм куда-то исчезает.
Политических амбиций у меня нет, я просто люблю свою Родину и хочу участвовать в ее судьбе. Хотя, согласно последним социологическим исследованиям, я нахожусь на пятом месте в рейтинге самых потенциально успешных политиков России. И мне уже поступило предложение войти в состав Госдумы. Скажу прямо, что этим заниматься не хочу и не буду: я человек независимый и в политику идти не собираюсь.
Высказал Захар Прилепин и свое отношение к событиям на Донбассе.
- В течение последних девяти месяцев я постоянно езжу в Донбасс. Впервые попал туда в качестве военного корреспондента, но потом познакомился с такими безбашенными и бесстрашными журналистами, как Сема Пегов, Женя Поддубный, Саша Коц, Дима Стешин, Сережа Зимин – и это стало для меня потрясением. Например, при штурме донецкого аэропорта Сема Пегов всегда бежал с камерой чуть ли не впереди ополченцев, чтобы снимать их. А вне боевых действий – это простой, добродушный парень и к тому же прекрасный поэт. Знаком я и с многими ополченцами. Например, с известным всем Моторолой. Знаете, когда идешь с ним по улицам Донецка, то местные жители встречают его, как национального героя: жмут руки, обнимают. Он приехал в Донецк из Краснодара, имел там свое дело по изготовлению памятников, а еще раньше служил в Чечне, где его называли «Богом войны».
Признаюсь, что в Донбассе я встретил, без всякого преувеличения, настоящих, живых персонажей из произведений Шолохова и Шукшина. У них та же мимика, те же жесты, то же бесстрашие, они словно вышли из толщи времен. Наши настоящие российские мужики, которые всем сердцем переживают события в Новоросии, которые там воюют. И, заметьте, это не викинги, не конкистадоры, которые в свое время воевали за «бабло». Словом, на Донбассе воины и военкоры – ребята достойные.
А я стал заниматься гуманитарной помощью жителям Новороссии: возить продукты, средства гигиены, медикаменты – все, что необходимо людям. Вот недавно в фэйсбуке был брошен клич, и мы буквально за неделю собрали 12 миллионов рублей. На эти деньги была закуплена «гуманитарка», которую я отвез в детские дома и интернаты для инвалидов в Луганске. И это сделали сообща русские люди.
Чем может закончиться война на Украине? Я уверен, что Донбасс уже никогда не будет украинским. Еще в течение двух-трех лет будет тянуться эта ситуация, и закончится она в пользу России…
Галина КОЛЕСНИЧЕНКО.
Фото автора.
11.06.2015, 909 просмотров.
