Прощай, Юра
Когда Юрию Шатунову говорили, что он не вписывается в современные музыкальные тенденции, то он не обижался, а отвечал с юмором: «Я знаю, что не в тренде – я в истории». И в этом была правда, а не звездная болезнь или желание картинно позировать в медиапространстве.
Он вообще при всей своей громкой славе не вел себя как селебрити, а, по его же словам, всегда «старался убрать элемент стесненья». Не играя звезду, оставаясь собой – простым, добрым, искренним, каким-то распахнутым к людям, со светлой грустью в глазах. И вот он ушел, пройдя лишь 48 лет земного пути.
«Пожалуйста, напиши что-нибудь об этом хорошем человеке, хоть пару-тройку предложений. Ты же знала его персонально, твоему мнению я доверяю», – сказала моя подруга, сейчас живущая в Америке. Весть о внезапном уходе из жизни Юрия Шатунова, в прошлом кумира миллионов граждан в большой стране СССР, долетела и за океан благодаря Интернету.
Судя по тому, сколько людей пришло проститься на Троекуровское кладбище столицы, певца любили и в наши дни не меньше, чем в те времена, когда бойз-бэнд «Ласковый май» собирал стадионы поклонников. Подъезды к некрополю были перекрыты, и людской поток с белыми розами в руках двигался отовсюду. Людей с букетами можно было встретить в метро, на улицах. Приезжали из разных регионов и даже из-за границы люди разных возрастов. А мне подумалось: вот так Юрий объединил всех, вот так и нужно прожить жизнь.
Так часто случается, что человека начинают ценить после смерти, но его любили уже при жизни. Плакали многие, даже стоящая в оцеплении женщина-полицейский, да только ли женщины… У входа в Похоронный дом всех встречал портрет улыбчивого Юрия, обрамленный белыми розами. И вообще кругом были белые цветы: кто-то посчитал, что принесено несколько тонн роз, да в цифрах ли дело. Здесь же стояли его гармошки. Этот инструмент он знал с детства, когда, оставшись в 11 лет сиротой, играл на свадьбах, а его за это кормили.
Детство Шатунова красивым назвать нельзя, да и сам он говорил, что ему интересно не прошлое, а время «потом». В зале для прощания звучала светлая музыка, певец покоился среди белых цветов.
Организаторы прощания – друзья Юрия, с которыми он шел по жизни, сделали все, чтобы проводить друга достойно. Стоявшим на 34-градусной жаре раздавали воду, здесь же дежурила «скорая». А один поклонник, не смогший быть лично на похоронах, послал на кладбище «газель», полную красных роз, которые также раздавали всем, кто не смог купить цветы.
Эта светлая нежность, кажется, была всегда, где был Шатунов. Его песни понимал каждый, точнее, каждый находил в них что-то свое. Кому-то они помогали выжить в трудные времена, в кого-то вселяли надежду. Его «Белые розы» давно стали народными. Можно любить или не любить песни и их исполнителя, но отрицать вклад Шатунова в музыкальную культуру, да вообще в сердца людей, нельзя.
Это был особенный человек. Он был звездой, но никогда не возносил себя выше людей. Я разговаривала с ним лишь несколько раз. В основном меня интересовала музыка: все пыталась отгадать, как так получается, что незатейливые аккорды очаровывают и держат в добровольном плену уже третье поколение людей? Но и сама личность интересовала тоже, ведь где-то и для меня он стал живым примером того, что реально всегда оставаться человеком, в любой профессии, в любых жизненных условиях.
Невозможно разгадать феномен простого мальчишки, за которым никто и никогда не стоял – оставшегося без родителей, сбегавшего из детдома, периодически бродяжничавшего по Башкирии, ночевавшего где придется, евшего что Бог пошлет, а, бывало, и воровавшего – ведь надо было как-то выживать, но при этом не сломавшегося, сохранившего себя и ставшего хорошим человеком и державшегося таковым в нездоровой среде шоу-бизнеса. Он помогал своему автору Сергею Кузнецову, оставшемуся без прав на собственные песни, не оставлял без помощи-детские дома, но у него всегда хватало природного воспитания, чтобы не кричать об этом.
Как-то я сказала в шутку, но и всерьез: «Спасибо, Юрий Васильевич, что вы не опопсятничались и не превратились в звездеца». – «Вот уже и Юрий Васильевич… (Ему не нравилось, когда его называют по имени-отчеству). Я как был – Юра, Юрка. А что первое слово «опосятничались», что второе – «озвездели» ко мне никак не относится. Что я должен делать-то для этого?»
Он ничего не делал, чтобы уронить себя, вообще ничего не делал для своей славы – только работал. Спросила его: «Как нужно поступить поклонникам, чтобы вы получили звание народного артиста?» Он ответил с присущей прямотой: «А оно мне надо? Какой толк от того, что ты народный, а тебя не любят? Ничего не сделать сейчас уже, нужно только мешок денег занести, но я так не хочу». Шатунов, которого пришло проводить огромное количество людей, песни которого записаны на жесткий диск памяти каждого поклонника его творчества, так и ушел из жизни без единого официального звания.
Он любил по-доброму пошутить. Вообще был очень легким человеком, но не легковесным, не примитивным. В первое общение я напомнила ему кем-то сказанные слова: «У русских, кроме бескрайних просторов, широты души, природной смекалки, Гагарина, есть квас, хорошее оружие и Шатунов». Он смеялся, а затем сказал: «Вот теперь у меня к вам вопрос: к какому классу я отношусь: к квасу, к оружию?».
Юрий Шатунов был серьезным, вдумчивым человеком. Не получив никакого музыкального образования, держать на себе внимание зрителя тридцать с лишним лет очень сложно. Правда, он говорил, что у него высшее самообразование. Он постоянно совершенствовался, всегда очень серьезно относился к творчеству, в работе на сцене выкладывался на двести процентов. Кто был на концертах, тот знает. Никакой фонограммы, только живой звук в течение трех часов – какой исполнитель, скажите, сейчас так отдает себя?
«Пока здоровье есть», – сказал он в 2019 году… Он искренне любил зрителя, а зритель также отдавал ему свою любовь. Что только не дарили ему поклонники во время выступления помимо цветов. Местные сувениры, игрушки, сладости, спиртное, рыболовные снасти. (Все знали, что Шатунов – рыбак со стажем, но рыбачит по-шатуновски: выловит рыбу и отпускает. Объяснял так: «Пусть другие люди радуются».) На концерте в Минске кто-то принес даже сало, а Юрий сказал: «Ребята, спасибо за сало. Правда, не знаю, зачем вы это делаете: я не голодаю». Шутка удалась. Все выходили счастливыми после концерта, это было почти волшебство.
Что-то волшебное было в его песнях. Скажем честно, великими вокальными данными Шатунов не обладал, да и сам про себя он говорил, что не певец в каноническом понимании этого слова. Слова простые, музыка легкая, светлая, попсовая. Впрочем, Моцарт для своего времени тоже был попсой. Шатунов и сам не знал, что такого есть в этой музыке. Он был проводником чистого творчества, пропускал его через свою светлую душу – так просто и так непостижимо. Настоящее творчество всегда не отсюда, не этого мира, не от головы.
Песни писались композитором Сергеем Кузнецовым, которого Юра, а вслед за ним и все называли просто Кузей. Когда-то в детстве Сергей Кузнецов нашел маленький стерженёк, решив, что это конденсатор, и хотел его подзарядить. В розетку побоялся включить, воткнул его в радиосеть. Произошел взрыв, осколки полетели в глаза. Это оказался не конденсатор, а детонатор. В результате – реанимация, потом несколько месяцев полной темноты.
Но, по признанию композитора, тогда у него изменились взгляды: когда лежишь долго и кроме черноты перед тобой ничего нет, то, наверное, начинаешь тоньше чувствовать мир. Думать, что у всего живого есть душа.«Собака, которая залаяла под больничным окном, – это не просто собака. У нее есть душа, – писал композитор. – Дерево, постучавшее зачем-то веткой в стекло, – не просто дерево… И надо понять, почему оно легонечко прошлось веточкой по стеклу. Даже у клочка земли, даже у реки – у всего этого есть душа».
В этом заключена мистика, конечно. Но именно с таким ощущением, с таким открытием композитор жил. По сути, он открыл какой-то свой мир. А воспитанник детдома в Оренбурге Юра Шатунов, который состоял в кузнецовском музыкальном кружке, был проводником этого всего. Кто знает, что такое творчество, тот поймет, что это дорого стоит, потому что нужно иметь многое в себе.
А потом созданный двумя талантами мир годами разрушали нечистый на руку человек, присвоивший себе, обманув Кузнецова и Шатунова, авторские права на песни. Запрещавший Шатунову их исполнять со сцены, грозя тюрьмой, многомиллионными штрафами. В таком состоянии Юрий Шатунов продолжал работать, выходить на сцену, дарить свет и радость. Что это ему стоило…
Наконец, суды, длившиеся с 2002 года, Шатунов и Кузнецов выиграли. Это случилось за два дня до смерти Юрия. Тогда же он радовался как ребенок. И наскоро записал песню, как оказалось, пророческую, которая теперь так и останется лишь в демоверсии. А за две недели до ухода из жизни написал еще стихотворение, будто предчувствуя конец своего пути.
Когда я закончу свой путь,
уйду, не спеша, в рассвет,
оставлю вам светлую грусть
седой ночи гаснущий свет.
Когда перестану писать
о вечности и любви,
возможно, я буду искать
все то, что ищете вы.
И думаю, вряд ли найду,
ответы на главный вопрос,
зачем я играю звезду,
зачем я родился и рос,
зачем дали мне этот путь,
я был к нему не готов.
Но я по нему иду,
иду как по морю цветов.
Цветы - это песни мои,
я им помогаю расти
Когда я закончу свой путь,
они еще будут цвести.
Быть может, найду пустоту,
когда я закончу свой путь,
и белых роз красоту,
увы, не смогу вернуть…
Конечно, сказались годы стресса. Разумеется, для эмоционального, тонко чувствующего человека, да еще везущего на себе семью, свою команду, которую он считал самыми близкими людьми, по сути, той же семьей, никогда не оставлявшего без помощи своего композитора – все это вылилось в одну трагическую дату – 23 июня 2022 года. Все почитатели его творчества поддерживали Юрия, будучи даже на расстоянии. Писали: «Юра, брат, мы с тобой». А он отвечал: «А я с вами. И буду до конца». Так и случилось. Пусть этот материал будет памятью его светлой душе. А песни навсегда останутся с нами – такое не исчезает бесследно.
Светлана ЧЕБОТАРЕВА.
Фото автора.
04.07.2022, 827 просмотров.
