и ее коллега сообразили, что выйти из дома нет никакой возможности, поэтому выпрыгнули в окно, стали пробираться к госпиталю под кустами, ползком. Оказалось, что не только они так добрались. А у госпиталя – множество людей собралось, все радуются, поздравляют их с Победой. И это была не пальба по немцам, а салют из тех самых орудий».
Истории записала Светлана ЧЕБОТАРЕВА.
Автор благодарит Светлану Соломахину за предоставленные материалы из семейного архива.
На фото Мария Поликарповна Савушкина.
Истории из фронтового кисета
Черный кисет, слегка потертый и побитый молью, все еще крепок. Настоящий, фронтовой, он хранит военную историю целой семьи. В нем – письма, фотографии людей 1940-х годов с молодыми, светлыми и вместе с тем строгими лицами, смотрящих внимательными глазами с военных фотокарточек. Открытки, присланные ими из Берлина, Югославии, Литвы, Румынии…
Счастливо случилось, что военный путь тех, кто посылал с фронта весточки о жизни своим родным, окончился Победой. А воевали они там, откуда мало кто возвращался живыми, – при Сталинграде, на Курской дуге. Кто-то из-них дошел и до Берлина, освобождал Европу.
Покончив счеты с войной, все вернулись домой – вся семья липчан Савушкиных. Это большая редкость.
«Прабабушка за всех молилась и вымолила, – предполагает внучка участников войны Светлана Соломахина, – как тут еще объяснишь… А кисет этот – наша семейная реликвия. Дети во время Великой Отечественной войны присылали посылки на фронт, и моя бабушка, Мария Поликарповна Савушкина, работавшая старшей медсестрой в госпитале, такую получила. В ней были вязаные варежки, носки и кисет. Носки и варежки за годы войны она износила, а кисет по назначению не использовала - не курила, но в нем берегла фотографии и привезла его домой. Мы тоже сейчас в нем храним военные снимки и письма с фронта».
Война – это четыре года жизни, и это целая жизнь, совершенно не похожая на ту, привычную, оставшуюся в воспоминаниях ясным, светлым временем. Не раз приходилось слышать, что довоенные годы, несмотря на сталинский режим, виделись людям, прошедшим войну, самыми лучшими во всей их жизни. Может быть, потому что за ними следовал самый трагический период, оттенивший всё военным мраком, разделивший жизнь на «до» и «после».
Есть такая профессия – обеспечивать связь
Семен Поликарпович Савушкин 22 июня 1941 года ехал на дачу, наслаждаясь тишиной утра. С дачи его вернули. В то время он жил в Воронеже, где наскоро организовали курсы военной подготовки, с которых он и попал на фронт. Прошел всю войну, до Берлина, был личным водителем маршала Конева.
«Жаль, что о нем, бабушкином брате, осталось так мало сведений», – говорит Светлана. – Вот присланные им открытки, свидетели того времени. Другой мой дедушка, папин отец Степан Ильич Паневин, в конце мая 1941 года был выпускником Мичуринского ФЗУ. Вместе с другими новобранцами перед войной был направлен в авиационное училище, которое находилось на Украине. Пока доехали, разместились, пока ждали результаты, прошел месяц. Время было прекрасное – начало лета и новой, долгой и радостной жизни. Но все это осталось навсегда лишь в мечтах».
Когда началась война, в училище пришел приказ – срочно перебазироваться. Призывников, так и не успевших стать курсантами, распределили по разным родам войск. Степан Ильич стал связистом. Наспех обученные, необстрелянные молодые бойцы, держа оборону, гибли один за другим. Нередко отделение Паневина после очередного боя обновлялось на две трети. Осень и зима 1941 года на передовой стали самыми тяжелыми.
В таких условиях важна была помощь и поддержка солдат, фронтовая дружба. Попав в окружение в самом начале войны, Степан Ильич получил ранение в ногу, идти сам он не мог. Тогда его фронтовой товарищ, сам измученный, практически донес его на себе. Так и добрались до своих.
«Дедушка часто вспоминал своего фронтового друга Николая Артюшкина, – рас-сказывает Светлана. – Говорил, что удивительной выдержки был человек. Рядом с ним взорвался снаряд и почти полностью срезал ему руку. Николай перехватил сверху остаток руки другой, целой рукой, и сказал: «Закурить бы, ребята». Товарищи помогли ему. До полевого госпиталя было километров двадцать. Он сам лег на операционный стол, сам встал с него после ампутации, добрался до кровати и только там потерял сознание. А по дороге в госпиталь говорил: «Если из-за потери руки в армии не оставят, уйду в партизаны…».
Отделение связистов, в котором служил Степан Паневин, часто воевало без лишнего шума. В 1942 году их прикрепили к истребительному батальону, а связистам приходилось сражаться холодным оружием. Нередко проникали в тыл врага, брали «языка». Оперативно добытые сведения срочно нужно было передать в вышестоящие инстанции, поддерживать с ними постоянную связь. В этом и заключалась служба связиста. Сталинград, Курская дуга, знаменитое Прохоровское сражение – через все это прошел командир отделения связи Степан Паневин. Был ранен не раз и контужен. Победу он застал в Литве, демобилизовался спустя год после окончания войны. После работал на Трубном заводе в Липецке.
Солдаты службы здоровья
«Бабушка моя, Мария Поликарповна Савушкина, начала войну рядовой, а закончила младшим лейтенантом, – продолжает Светлана Соломахина. – И мне, еще маленькой девочке, она рассказывала много жизненных, интересных фронтовых историй. Одна из них – та, что бабушка до конца своих дней никогда не ела сгущенку. Случилось так, что поезд, в котором ехал их госпиталь с ранеными, постоянно обстреливался, и невозможно было где-то остановиться, чтобы закупить продовольствие, а из сухого пайка была только сгущенка. Только ею кормили всех. И до того она опротивела бабушке да плюс еще воспоминания о войне, что она никогда больше в мирное время ее не ела сама и не покупала ни своим детям, ни даже нам, внукам. Я помню, как она говорила: «Это не сгущенка, это сгуща, невкусная она».
Еще бабушка рассказывала, что даже на фронте находилось место человеческим заботам и радостям. Когда начинались обстрелы, люди хватались за самое ценное и прятались вместе с этим своим нехитрым добром в какой-нибудь ближайшей роще. У бабушки (к началу войны 18-летней) были какие-то тканевые туфельки, которые она держала при себе во время авианалетов.
Тогда была сильна семейная любовь, любовь между братьями и сестрами. Брат моей бабушки, участник Сталинградской битвы, когда стало чуть тише между боями, ра-зыскал бабушку на Сталинградском фронте. И даже сохранилась фотография, где они вместе. То есть во время войны родные люди стремились повидаться хоть на минуточку».
Мария Поликарповна, будучи старшей медсестрой, прошла вместе с госпиталем по Европе.
«Но бабушка отзывалась не очень хорошо о союзниках, – вспоминает Светлана. –Она говорила, что англичане и американцы присоединились тогда к советским частям, когда исход войны был понятен, то есть фактически пришли разделить нашу Победу. Англичан она вспоминала как очень спесивых людей, державшихся обособленно. А об американцах рассказывала, что они были проще: приезжали, раскладывали свои инструменты, начинали что-то шумно чинить. Англичане же даже отказывались от нашей еды. А еда какая: щи да каша. Картошка еще. Это было в Югославии. Бабушка тогда жила на квартире у одной старушки и пожаловалась ей, что не знают в госпитале, чем накормить англичан. Старушка только рукой махнула: «Не трэба, не трэба!» А на другой день откуда-то привезла на лошади воз продуктов: там были консервы, тушенка. Вот это англичане изволили есть».
Эта же югославская старушка однажды напугала весь госпиталь. У нее во дворе, в подвале, было организовано настоящее бомбоубежище, а перед домом – клумба, но на самом деле это была вентиляция бомбоубежища. А ее племянник руководил партизанским отрядом. Был обычный рабочий день, каких много в госпитале. Все шло спокойно, и вдруг медперсонал увидел, как целый отряд солдат в форме идут маршем прямо на госпиталь. Начался переполох. Бабушка моя, будучи старшей медсестрой, должна была во всем разобраться. И вдруг заметила: сбоку этого отряда солдат идет та самая старушка и довольно говорит: «Привела показать племянника, его роту!».
Весть о победе пришла к бабушке в Румынии, тоже неожиданно и интересно. Весь медперсонал был расквартирован по домам местных жителей. Бабушка жила с сослуживицей в квартире, окна которой выходили на здание с размещенной на крыше военной техникой. Если случался немецкий налет, то оттуда велся прицельный обстрел фашистской авиации.
И вот однажды просыпаются они от того, что из всех этих орудий идет сильнейшая пальба. А в дверь кто-то сильно стучит, сн
22.07.2022, 538 просмотров.
