Глаза василькового цвета.
В годы Великой Отечественной спасать жизни тысяч раненых солдат были призваны девушки – медсестры и санитарки. В госпиталях им, таким юным и нежным, пришлось столкнуться с болью и мучениями. Но они делали все возможное, чтобы вырвать бойцов из смертельных объятий небытия, поддержать раненых ласковым словом. Мы расскажем об одной из них - жительнице села Троекурово Лебедянского района ветеране Клавдии Петровне Романовой.
МЫ СЛИШКОМ РАНО ПОВЗРОСЛЕЛИ…
Клавдия Петровна родилась в тысяча девятьсот двадцать третьем году. Ее семья жила в Лебедяни, у родителей было четверо детей: три дочки и один сын. Папа был простым кузнецом в колхозе, он рано умер от ревматизма сердца - в июле двадцать восьмого. А спустя два месяца после смерти мужа мама родила младшую сестренку. Так с четырьмя детьми на руках женщина осталась одна. Ей бы в себя придти после родов, о детях заботиться - самой старшей всего-то шесть годков, но как же всех прокормить без мужа? Ни бабушек, ни дедушек - никого уже не было. Тяжело тогда им пришлось: дети рано повзрослели, ведь надо за малышкой ухаживать, а мать крутилась как белка в колесе, работала сразу и в больнице на кухне поваром, и в роддоме санитаркой, а после смен ходила к местной судье белье стирать.
А дети, взрослея, уже на огороде работали. Огород у них был большой - весной вскопать надо, летом за всходами ухаживать, осенью урожай собирать. Семью спасали птицы-несушки и любимая всеми козочка. Много она молока давала, но и за ней уход нужен: дети вставали в пять утра, чтобы подоить ее и отправить в общее стадо пастись. А чтобы прокормить ее, собирали траву. Клавдия Петровна вспоминает, как подростком пошла работать в колхоз полоть просо, а оттуда домой целый мешок травы тащила для козы.
Клава окончила семь классов в тридцать девятом году. Ее мечтой было стать учителем - как раз в лебедянском колледже открывались годичные курсы. Но ее не взяли, не подошла по возрасту. Тогда девушка выбрала другую профессию, которая людям помогает - она пошла в школу медсестер, успешно поступила, отлично училась, даже получала максимальную стипендию. И в июне сорок первого уже держала выпускные экзамены.
Ей не было и восемнадцати, когда началась война. В воскресное утро двадцать второго июня люди узнавали ужасную новость на вокзале - только там было радио, из которого звучал голос Левитана. И все бегали на вокзал, чтобы лично это услышать. Не верил народ, надеялся, что это не правда, но репродуктор снова и снова сообщал о вероломном нападении фашистов на Советский Союз.
В то время Клавдия Петровна уже работала по специальности в детской консультации, она занималась патронажем детей, ходила по домам. Но однажды утром всех медицинских работников собрали во дворе лебедянской больницы. "Кто был постарше, давно работал - тех оставили, а нас, молодежь, перевели в госпиталь, - вспоминает бабушка, - он занимал сразу три здания: педагогическое училище и два техникума".
Старшая сестра тоже работала в госпитале, а потом ушла в батальон авиации, была даже в Германии. На войне она получила туберкулез легких. А брат, еще моложе Клавдии, чинил паровые трубы - один на всю лев-толстовскую станцию. Он работал и днем, и ночью. И когда была возможность, на попутном грузовом паровозе привозил матери в Лебедянь угля для топки. Воевал и муж Клавдии Петровны, в то время она с ним, конечно, еще и знакома не была. Александр Николаевич был связистом. Без связи никак нельзя было, одна рота передавала другой информацию, где немцы, как куда пройти. А он восстанавливал связь. Бывало, порвали связь, и он ползет - и в холод, и в дождь, и в грязи. Рассказывал, как однажды снова пошел восстанавливать связь. Соединил и идет по полю. Стоит стог сена, а там шелестит что-то, а ночь ведь. Подумал, что немцы, испугался подойти, сообщил в роте. Вернулись туда - а это лошади. Полтора года он был на фронте, а потом был ранен в руку чуть ниже локтя. Рана была большой, и рука не сгибалась как следует.
ЖЕНСКАЯ ДОЛЯ
С продвижением фашистов к Москве побежали мрачные дни, полные страданий, стонов, крови и смерти. В госпиталь одна за другой подъезжали машины и повозки с ранеными. Клавдия Петровна была палатной медсестрой, а были еще операционные сестры. Они все мыли и стерилизовали: инструменты, биксы, марлевые тампоны, пеленки, простыни. "А мы брили больных, стригли их, обрабатывали им раны, делали перевязки, проводили санитарную обработку - для этого была специальная баня, стерилизовали белье, чтобы не было насекомых. Кому ноги ампутировали, кому руки, и мы за всеми ухаживали, каждый день делали перевязки. Конечно, было страшно, очень страшно. И плохо нам было. Но мы все делали", - рассказывает Клавдия Петровна.
Работы было много. В госпитале было всего две палатные медсестры, а раненых - под двести. Работали с трех дня и до самого утра. Не успевали все сделать, хотя почти не спали. Надо всем поправить повязки, доделать уколы, если с утра не успели, всем измерить температуру, а с медикаментами было очень туго, даже градусников не хватало. Один раз Клавдия Петровна кому-то температуру в журнале не отметила и, окончив дежурство, ушла. Так ее из дома вызвали обратно в госпиталь.
Несколько человек, за которыми ухаживала молодая медсестра, умерли. Их она запомнила навсегда. Одного даже по фамилии помнит до сих пор - Бугаёв... "Он в слезы кричал - был ранен в живот. При таком ранении операцию надо делать в первые же сутки, а его пока привезли - время ушло, развилась инфекция. Помню, как сильно у него вздулся живот, как он просил дать ему пить. А пить не разрешали, только чуть-чуть смачивали губы влажной ваткой. Он умер, а у него осталось четверо детей... А когда раненые выздоравливали и их выписывали, мы плакали. Жалко их было, ведь знали, что опять идут на фронт гибнуть. Уходя, солдаты, бывало, брали простыни, наволочки и рвали на портянки. Но я не могла на них ругаться", - и, мысленно возвращаясь к тем дням, бабушка плачет.
Когда немцы подступили ближе к Лебедяни, госпиталь эвакуировали. Сначала Клавдия Петровна ухаживала за ранеными в Волово, что ближе к Москве. Там ситуация была еще хуже, еще страшнее. Больных с фронта везли отовсюду. Бывало, соберет медсестер главный врач и говорит: "Девчата, у кого есть возможность, вы сегодня полежите, отдохните. Завтра будет сложный день". И всем все сразу становилось ясно - завтра будет большой наплыв раненых, потребуется много сил. "И вот, где есть свободная койка, мы там уляжемся. И вдруг слышим - сирена, летят немецкие самолеты бомбить нас. И мы все вскакиваем, больных будим, выводим на улицу, ищем где-нибудь лог или канавку какую, чтобы хоть голову можно было спрятать, а остальное всё наружи торчит", - сквозь слезы смеется бабушка-ветеран. И такие налеты немецкой авиации случались часто, практически каждый день - специально хотели госпиталь разбомбить фашисты. Сегодня бомбят - образовалась воронка, а завтра в ней и прячутся. "Работаешь - а они летят. И думаешь: попадут или не попадут? Страшно было всегда, как к такому привыкнешь?" И попадали. Однажды попали в провод электрический, он разорвался и упал на одну госпитальную медсестру...
НАСТОЯЩАЯ ЖЕНЩИНА
А потом Клавдию Петровну перевели в Рязань, в Волово уже орудовали немцы, убивали местных жителей, не жалели детей. В Рязани линия фронта была дальше, чем в Волово, поэтому было чуть спокойнее. Но все равно поток раненых не прекращался. Когда были бои - шла машина за машиной, машина за машиной. А сколько раненых было с Курской дуги... Только ближе к сорок пятому, когда наши к Берлину приближались, раненых стало меньше. И все время медсестры так же делали перевязки, так же выписывали больных, так же, не имея другого выхода, отсылали их снова на фронт, только если пальцев, руки или ноги нет - только тогда домой.
Весь коридор был забит ранеными. И каждому нужно внимание, забота и человеческое отношение. Кому-то хотелось поговорить, а кто-то, наоборот, молчал, словно заторможенный, все от перенесенного шока. И сестры всегда были отдушиной для солдата, лежит он, больной, перебинтованный, с ноющей раной, а тут за ним ухаживает милая девушка… И как приятно с ней пообщаться, выговориться, вспомнить родной дом, свою семью, и вроде бы забывает он о своей ране, забывает, что вокруг сотни таких же раненых, забывает, что он в госпитале, а за его стенами - война.
Домой Клавдия Петровна приехала в сентябре сорок пятого, долечивала оставшихся больных, пока всех не выписали. А на малой родине ее назначили заведующей в троекуровских яслях, но после семнадцати трудовых лет она снова решила стать медсестрой в больнице, где проработала тридцать три года.
От работы ей дали комнатку, и она зажила нормальной мирной жизнью. Ведь, несмотря на все, что ей пришлось пережить, она была еще такой молодой - в двадцать два года самое время радоваться жизни. Девушка стала активно заниматься самодеятельностью, пела, танцевала в клубе. Там и с мужем своим познакомилась. Когда у них появился сын, им двухкомнатную квартиру дали в старом довоенном доме.
Здесь Клавдия Петровна живет до сих пор, хорошо, что все блага цивилизации в сельском доме имеются - и газ, и вода, и санузел. Сейчас она одна. Мужа похоронила, у сына своя семья. Но он не забывает мать, регулярно ездит к ней в гости, к себе зовет, и Клавдия Петровна его навещает, благо здоровье поздравляет. А невестку как любит! Зовут они мать к себе, чтобы жила она с ними вместе, но деликатная, мудрая старушка даже сейчас, когда и сын - пенсионер, не хочет обременять его семью.
Пообщавшись с Клавдией Петровной, я узнала ее как очень приятную, милую женщину. А больше всего мне запомнились ее глаза - глубокого василькового цвета, не потухшие до сих пор, сохранившие былую красоту. Мне даже не хочется называть ее бабушкой, это настоящая русская женщина. "Сколько ей, лет семьдесят?" - поинтересовался еще не знавший, что она - ветеран, наш редакционный водитель, когда я уже садилась в машину, а Клавдия Петровна на пороге дома махала мне на прощание рукой. "Нет, - улыбаюсь я, - не семьдесят". "Восемьдесят?" - уже не имея других вариантов уточнил водитель. "Не-а, - снова шокировала я его и наконец добила: девяносто один!" Я искренне радовалась за Клавдию Петровну, как за женщину, которой мужчины не дают ее лет. Оставайтесь такой же молодой, Клавдия Петровна! С Восьмым Марта Вас и всех женщин-ветеранов!
Юлия ПАЖИТНЫХ.
24.03.2015, 846 просмотров.
