Липецкие известия

Дом с магазином
 

 

Каждый раз, когда мы рассказываем о проблемах многодетный семей, среди наших читателей находятся не только сочувствующие и готовые чем-то помочь, но и раздраженные, недовольные уже тем, что кому-то уделяется больше внимания. Дескать, сами рожали – сами пусть и думают, чем прокормить и где жить. Конечно, в этом есть своя правда. Но правда и то, что эти детишки вырастут, будут работать, платить налоги и пополнять Пенсионный фонд, то есть обеспечивать пенсиями не только своих папу с мамой, но и кого-то из тех, кто сегодня их упрекает.

В селе Салтычки Хворостянского сельского совета Добринского района проживают Наталья Владимировна Андреева и Юрий Николаевич Галанцев. У них - пятеро детей. Живут они в доме, который им предоставила администрация сельсовета по договору социального найма. Дом этот был построен еще в годы советской власти, в нем когда-то размещалось общежитие. Снаружи дом выглядит неплохо, но в квартире Натальи Андреевны и Юрия Николаевича все стены покрыты плесенью, которая перебралась уже и на мебель и на их личные вещи. Недавно мы побывали в этом селе и воочию убедились в этом.

РАЗОЧАРОВАНИЕ ПРИШЛО БЫСТРО

Честно говоря, я был слегка изумлен тем, что увидел. В этом одноэтажном доме, больше похожем на барак, находится магазин, а с другой стороны - вход  в квартиры. Словом, у кого-то дом с мезонином, а у Галанцевых – с магазином.

Возле одной из дверей стояли детские велосипеды. Я позвонил сначала в одну квартиру, но мне никто не открыл, тогда я позвонил в другую. Я уже подумал, что мы зря приехали, как вдруг одна из дверей распахнулась и на небольшую веранду вышла женщина. Это была Наталья Владимировна, которая, узнав, что мы из газеты, пригласила меня внутрь. В прихожей было холодно, но я вначале не придал этому значение.

- Когда мы вселились сюда, - говорит она, - все было очень хорошо. Квартира эта просторная, в ней сто тридцать два квадратных метра, у каждого ребенка есть своя комната. Имеется кухня, туалетная комната. Но все помещения в плесени. Даже детская коляска и кроватка, которые мы купили сравнительно недавно, тоже уже покрылись плесенью. Глава администрации говорит, что мне заняться нечем, поэтому я и жалуюсь, но посмотрите на все это сами. На первый взгляд в квартире все очень хорошо – навесные потолки, пластиковые окна, филенчатые двери, линолеум на полу, в зале наклеены обои, а в других помещениях установлены стеновые панели. Но как жить здесь?

Первое время, после того, как мы переехали сюда, я в этой квартире души не чаяла. Живи, как говорится, и радуйся! Мебель мы купили новую, а еще ковры, люстры. Но все они сейчас в плесени. В две тысячи двенадцатом году дом, в котором мы жили, признали аварийным, а в две тысячи пятнадцатом нас переселили сюда. В девяностые годы здание было заброшено, почти двадцать лет оно не отапливалось. Сейчас отопление у нас - электрическое. Платим мы за коммунальные услуги по пятнадцать тысяч рублей в месяц!

Наталья Владимировна показывает мне комнаты, где проявилась плесень, а распространилась она, словно в детской сказке, по всем помещениям! Плесень есть не только в ванной комнате, где всегда повышенная влажность, но и на кухне, в спальных комнатах и даже в гостиной. В коридоре она не заметна, поскольку он внутри помещения, но там я вижу дырки в навесных потолках, через которые некоторое время назад выливали собравшуюся там воду. Находился я в этой квартире около часа, но ноги у меня замерзли, поскольку полы там были холодными. Но еще во всей квартире нестерпимо пахло плесенью и сыростью, а ведь в этой семье есть маленький ребенок.

- Живем мы здесь всего три года, - говорит Наталья Владимировна, - но вся мебель, а также одежда, обувь, у нас в плесени! Одежду можно постирать, обувь, стены и мебель очистить от плесени, что мы и делаем, но только надолго ли этого хватает? Как жить в такой квартире? Когда все это началось, я обратилась в районную администрацию, затем в прокуратуру, а потом и в суд. Недавно он вынес решение в нашу пользу.

ВСЁ НЕ МИЛО, ВСЁ ПРОГНИЛО

В квартире я замечаю множество икон в красивых рамах. Оказывается, Наталья Владимировна создает их сама. Она покупает готовые изображения на ткани, натягивает на подрамник, украшает бисером, а потом обрамляет. Женщина говорит, что некоторые ее работы побывали даже в Италии, где их высоко оценили. Сейчас иконы с внутренней стороны покрылись плесенью и разводами от влаги. Можно было бы их снять и спрятать в сухое место, но разве для этого они создавались? Юрий Николаевич говорит, что после их жалоб в различные инстанции, в доме сделали отдушины, но проблемы это не решило. Меня удивило то, что в квартире мало батарей отопления, может быть, поэтому там  так холодно?

- В ванной комнате влага скапливается на потолке, - говорит Юрий Николаевич, - в коридоре стена даже деформировалась от воды. Боимся, что когда-нибудь вода попадет на электрические провода и произойдет замыкание. Если пластик начнет гореть, то отсюда уже не убежишь. Входная дверь зимой промерзает. Сегодня утром, когда я уходил на работу, я ее еле открыл. А представьте, что будет, если случится пожар?

- В этом доме есть еще одна жилая квартира, но женщина, которую хотели сюда переселить, в нее не пошла, - говорит Наталья Владимировна, - она сразу сказала, что ничего хорошего от этого жилья не будет. Получается, что она оказалась умнее нас.

Я писала во многие инстанции, а потом прокуратура, защищая наши интересы, обратилась в суд. В администрации района, наконец, зашевелились. Некоторое время назад нам дали заключение о том, что требуется утепление дома с внешней стороны. Но зачем нам теперь это нужно, если внутри все уже прогнило? Недавно к нам приезжали сотрудники санэпиднадзора и замеряли влажность в квартире. Естественно, что она повышена.

Мы хотим, чтобы нас отсюда переселили в другое жилье. Нам не нужно утепление, которое предлагается, поскольку оно ничего уже не решит. Допустим, они произведут эти работы снаружи здания, установят новые окна, утеплят стены, но кто будет делать ремонт внутри квартиры, заменит нам мебель, вещи? Кто вернет нам потраченное здоровье, ведь жить в помещениях с повышенной влажностью, вредно. Мы – взрослые это перенесем, но почему должны страдать от этого наши дети? Самому маленькому нашему ребенку всего несколько месяцев, кто будет его лечить, если он уже с самого раннего детства дышит плесенью?

- В прошлом году, - вступает в разговор Юрий Николаевич, - делали отмостки и укрепляли фундамент, но, ни к чему хорошему это не привело. Сельская администрация не отказывает в проведении ремонта, смета работ оценивается в пятьсот тысяч рублей, но где гарантия того, что это изменит ситуацию? У нас есть заключение комиссии о том, что плесень и грибок, находящиеся в квартире, отрицательно влияют на здоровье людей, но улучшить ситуацию никто не пытается. Мы бы хотели уйти в свой старый дом, что и делали прошлым летом, но он три года уже не отапливается, и зимой там не проживешь. 

- У нас постоянно отключают электроэнергию, - говорит Наталья Владимировна, - а это значит, что у нас нет отопления, но еще мы и не можем приготовить еду. А если электричества нет несколько дней, то, что делать тогда? Мы обращались и к уполномоченному по правам ребенка в Липецкой области, и к депутатам, и в другие инстанции, но нашу проблему никто решить не хочет. Остается написать письмо только президенту.

- Мы бы хотели куда-то уехать, - говорит Наталья Владимировна, - но у меня мама старенькая, отец – инвалид. У мужа родни вообще нет. Помочь нам некому и пойти не к кому. Да и приду я к родителям с детьми, как мы там будем жить? А если отсюда уйдешь, тут сразу все порушат. Я думаю, что никто бы из чиновников, которые решают наши проблемы, не хотели бы жить в таких условиях. А жить в селе не сладко. В Салтычках есть магазин, а больше ничего нет. Школа закрыта, садика нет, работы для людей нет. Лично мы содержим скотину, у нас есть три коровы, за счет этого и живем. Одна наша дочка учится в Усмани, остальные дети живут с нами. Если бы нам предложили другое жилье, мы были бы не против. Однако глава администрации говорит, что другого жилья нет.

БУДЕМ УСТРАНЯТЬ!

Пообщались мы и с главой Хворостянского сельского совета Владимиром Григорьевичем Куриловым. Он пояснил, что есть решение суда, которое надо выполнять. Однако денег в сельской администрации на эти цели нет, а поэтому он был вынужден обратиться в районную администрацию.

Владимир Георгиевич говорит, что квартиру эта многодетная семья принимала не при нем,  здесь был другой глава администрации, а теперь ему предстоит устранять недостатки. Он также поведал, что при нем в данном доме делалась вытяжка, отмостки, отдушины, но избавиться от проблемы не удалось.

- Влажность там повышенная, - говорит он, - в квартире сыро. Они могут приватизировать это жилье, тогда газ им можно будет провести за небольшие деньги, но они от этого отказываются. Этот дом был построен много лет назад. Конечно, перед тем, как сдавать его в эксплуатацию, надо было довести его до ума, но несколько лет назад, видимо, никто об этом не размышлял. Изначально в этой квартире должен был находиться дровяной котел. Мы даже электричество не обязаны были туда проводить. Но сельская администрация пошла жильцам навстречу. Конечно, все, что нам предписано, мы устраним, но все это произойдет не раньше весны этого года.

У Натальи Владимировны есть сестра, которая тоже живет в этом селе и тоже многодетная. За «детский капитал» они с мужем купили жилье. Это были развалины. Сейчас там сделан хороший ремонт, у них комфортно и хорошо. Практически все они сделали сами. Я думаю, что при желании и эта семья могла бы сделать что-то для себя. Как им помочь? Мы все стараемся делать, но устранить проблему пока не удается. Предоставить им другое жилье мы не можем, поскольку у нас нет другого жилого фонда, денег на строительство жилья у нас тоже нет, поэтому единственный выход – это произвести те работы, что нам были предписаны Центральной научно-исследовательской лабораторией по строительству и строительным материалам, а там, как говорится, посмотрим…

Андрей МАРКОВ.