Аверс и реверс Ельца
Нить, связывающая поколения, похожа на сосуды, по которым переливаются неисчезающие элементы. Элементы не исчезают только в том случае, если человек понимает их ценность. Когда ценность не берется во внимание, то исчезают и сами сосуды, а с ними и человек. Эта аналогия возникает всякий раз, когда вникаешь в Елец, город истории, старейший не только в Липецкой области, но и один из самых древних в стране.
Елецкий магнит
«Ах, если бы узкоколейка шла из Парижа в Елец» – приходят на память слова из стихотворения Дона-Аминадо, представителя русского зарубежья, который никогда не был в Ельце, но ностальгировал о нем. Елец обладает магнетизмом, какой-то дивной энергией. Почувствовав её, хочется возвращаться в пространство под кобальтовым небом с ватными облаками над Вознесенским собором, неширокими улицами, наполненными чистым воздухом, домами с деревянной историей, людьми, бредущими по улицам и решающими какие-то свои проблемы.
Для меня всякое возвращение в Елец стало неким утешением: город удивительным образом совпал с моим ощущением жизни, отозвался во мне. Случилось это не сразу. Увидела его в первый раз, как на запорошенной пыльцой старинной фотографии, и сначала робко, а потом более твёрдо вошел Елец в моё сердце. Поэтому во всем увиденном, возможно, будет некий субъективный градус. Но только совсем немного. Я проверяла себя: ходила по тихим улицам, уходящими в линию горизонта, которая здесь ниже обычного, бывала в скверах и парках, заворачивала во дворики, трогала руками деревянные узоры окон, касалась шершавых выбеленных стен домов с облупившейся штукатуркой и влажно-бурых боков Елецкой «табачки», вглядывалась в стародавнюю Сосну, оценивала качество дорог, - соизмеряла себя с увиденным. И возвращалась в Елец снова, будто все дороги шли туда. Он и сейчас тянет магнитом, не отпускает. Город моего сердца в Липецкой области – можно теперь говорить и так.
Елец - не только «культурная столица земли Липецкой», «бренд» ее. Про купеческую эстетику и культуру все правильно. Но вот парадокс: это стало каким-то уже агрессивным туристическим посылом, под натиском которого неповторимый силуэт Ельца утрачивает свою хрупкую красоту, концентрат духовности и культуры. Свою суть, которой нет нигде больше. Понятное дело, что в туризме, если он связан по-настоящему с культурой и не противоречит ей, ничего плохого нет. И слова не опасны, когда за ними стоит понимание, а не примитивное желание закатать все в брендбук – пустой фантик, не нужный ни горожанам, ни тем более еще не нахлынувшим туристам. Это не оживление туризма, а прыжки на месте с попыткой виртуально взлететь. Впрочем, чего только Елец не видел, начавший свой путь 875 лет назад. Неоднократно разрушался татарами, горел, страдал от эпидемий, социального напряжения, но всегда демонстрировал свою веру в возрождение.
Елец нельзя не любить по-настоящему. Он дышит и пахнет сладкими воспоминаниями об ушедших веках. Его чувствуешь сразу, когда въезжаешь в город. Все здешние церкви, дома с примкнувшими друг к другу фасадами видели тысячи людей, живших и умирающих под этим небом. Тихий внешне, но плотный внутри, сильный, прошитый нитями истории Елец, иногда кажется, выдержит всё. (Вспомнилось некстати: дед бил – не разбил, баба била – не разбила). А посмотришь глубже – будто все скатывается здесь в пропасть, как с горы возле Введенской церкви. И после очарования приходит опустошение и тревога.
То, что мой градус восприятия совпадает с общегородской температурой, было сразу очевидным. Ельчане искренне не понимают, зачем нужно долго болевший запустением город благоустраивать именно так. Но окончательно еще более я утвердилась в своих выводах, будучи на конференции в Ельце, посвященной юбилею прокуратуры. В зале сидели представители этого ведомства, люди совсем не сентиментальные, верящие фактам. И в ответ на эмоционально-наболевшее выступление доктора юридических наук о том, что благоустройство Ельца носит не совсем понятный характер, стали вдруг единогласно аплодировать. А потом еще один из прокуроров высказал мнение: «Елец как застрял во времени: вокруг все делается, а здесь как было тридцать лет назад, так все и встало, правда?» Да, чтобы увидеть правду, нужно смотреть и на отрицательное. Действия есть, но, как у любой медали, у действий есть аверс и реверс.
Экзистенциальная несовместимость
Когда я написала про виртуальные прыжки, то имела в виду следующее. Смотришь на фотографии Ельца в Интернете, слышишь мотивационные речи – в виртуальном мире все отлично! Знакомишься со всем на месте, в реале, беседуешь с людьми, специалистами, историками – картина меняется на противоположную.
В небольшом Ельце много скверов, парков. Возьмем Петровский парк. О его благоустройстве речь пойдет ниже, и нельзя не отметить, что в нем что-то делалось. Делатели, конечно, не волшебники, чтобы, махнув палочкой, исправить в раз то, что годами не делалось. Что-то делалось, но если бы еще и помнилось, что с этим парком связано множество людей, которые прославили Елец и сами по себе уже являются его «брендом». Например, ельчанин Александр Петров, ставший первым русским призером олимпийских игр в Лондоне, купцы Петровы, насаждавшие здесь экзотические деревья. На территории Петровского парка жили художники-основоположники русского модерна, приглашенные расписывать Вознесенский собор – Корзухин, Лебедев, Васнецов… Их имена не стали «лицом» парка. Получается, тут есть типичный безликий парк провинциального городка, но нет парка Ельца.
В чем же увидит турист ту красоту и своеобразие, каких не видели нигде прежде, и что должно притянуть его в Елец? Весьма странный туристический бонус – так надоевшая всюду стандартная плитка, что в народе она получила название «собянинской чесотки». Её же мы видим и в Комсомольском сквере, тоже безликом настолько, что не понимаешь, зачем был весь рекламный звон вокруг его благоустройства.
Да, здесь есть аллея знаменитых ельчан. Безусловно, положительное начало положено. Пока установлен только памятник Милорадовичу и царскому министру А. Хвостову – уже хорошо. Но увидим ли мы при своей жизни в этом ряду памятник святителю Иннокентию Херсонскому, бюст которого есть даже на барельефе памятника Тысячелетия Руси в Нижнем Новгороде, но отсутствует в родном Ельце?
Краеведы, историки Ельца не перестают говорить о шаблонности как о главной проблеме. О том, что город должен быть не новый, а прежний, точнее – грамотно сохранённый. Это не какие-то ретроградные идеи, а желание сберечь хотя бы осколки ТОГО Ельца. Не нужно особо ничего выдумывать: и без того есть за что зацепиться, что вытянет город.
Типологизация – самое страшное, что может быть. Уникальному городу не нужна шаблонность: плитка и фонтан – не восстановление исторического облика города. Никакой пользы это не приносит ни городу, ни людям, разве что пройтись по дорожкам, которые есть и в Тамбове, и в Самаре, и в Саратове… Фонтаны не отражают историю Ельца, культуру, которую, к слову, нужно воспитывать в людях, чтобы они лавочки не срывали в парках, стекла не били.
Уделять следует большое внимание своей культуре. К примеру, есть парк «Эльта». Его благоустраивали с большим шумом в позапрошлом году. А итог тот же: положили плитку. Но как было бы хорошо подойти к этому с фантазией. Ведь Эльта – это электролучевая трубка, то есть кинескоп. В 1950-60-е годы в Ельце появился уникальный завод, который работал на весь огромный Союз. Вокруг него сплачивались люди, комсомольцы приезжали его развивать. Почему не сделать парк советской эпохи, который нес бы информацию о советской индустрии, поставить старый телевизор – уже была бы фотозона? Это будет привлекательно для туристов из других городов, потому что нигде они такого не увидели бы. У нас же мало кто даже в Ельце знает, что такое «Эльта».
Вот другой пример – сквер имени Пушкина. Если вам вспомнится Тригорское, «скамейка Онегина» – забудьте. Есть в сквере Ельца памятник Пушкину – на этом всё. А рядом с ним – обломки фонтана, этакий разрушенный, грязный, уродливый «бассейн». Подумала, увидев это летом, что Пушкина любит вся Россия, но только не в Ельце.
Детский парк Ельца также заслуживает внимания. Готовя этот материал, я вдруг вспомнила, что знала о парке прежде, чем стала проникаться Ельцом. Директор моей липецкой школы, выдающийся педагог М.Б. Раковский, был от рождения ельчанином. Он рано потерял отца и привязался к своему учителю Б.Г. Лесюку, который сформировал его как настоящего учителя. С теплом вспоминал детский парк в Ельце, говорил, как он хочет вернуться туда. Нам же виделся этот парк чуть ли не садом со сказками. В этом году я спрашивала у ельчан, знают ли они о человеке, имя которого носит Детский парк. Не встретилось никого, кто бы знал о елецком педагоге. И дело здесь не в безразличии горожан: о Б.Г. Лесюке в парке говорит только имя.
Сказок в парке нет. Зато был еще не так давно притаранен «Запорожец». Нужно вывернуть мышление, чтобы понять уместность этого артефакта. Известно, что Елец – родина дедушки и бабушки писателя Эдуарда Успенского. И как было бы здорово сделать уместный бренд городу: придумать тематический парк, который отличался бы от любых других в стране. На одном Чебурашке можно сделать имидж Ельцу. Ничего подобного мы здесь не видим: всюду отвратительный пластик и скучающий почтальон Печкин, тоже, разумеется, из любимого материала. При чем же здесь «Запорожец»? Оказывается, его толкали забуксовавшие зимой в Простоквашино герои книжки. Самих толкателей нет, зато, думая об акценте на «Запорожце» в парке, вспомнила слова кота Матроскина: «Средства у нас есть. У нас ума не хватает».
Не хватает чувства истории, а значит, и культуры. Проблема эта заявлена при въезде в Елец, где впору повесить растяжку «спешите видеть, скоро рухнет!» на разрушенное здание Елецкого земства и неоднократно горевший памятник конструктивизма 1930-х годов (бывший корпус истфака ЕГУ).
Чувство истории и культуры не всем дается…Нужно иметь знания, компетентность, чувство «почвы и судьбы» уникального города, чтобы, благоустраивая, не попасть с ним в диссонанс и хотя бы не портит то, что было до нас.
Светлана ЧЕБОТАРЕВА.
Фото: из открытых источников в Интернете.
28.02.2022, 1482 просмотра.
