Липецкие известия

Обитаемый остров

 

К нам в редакцию пришло письмо от Леонида Александровича Галкина, проживающего в селе Воробьевка Хлевенского района. Он пишет, что газа в его доме нет, а провести его за свой счет пенсионер не может, поскольку это стоит больших денег. Находится дом на краю села на улице Новая Деревня, а поэтому дороги к нему как таковой нет. Леониду Александровичу 80 лет, он инвалид третьей группы. Пока выручает трактор, на котором он еще может доехать до центра села.

Воробьевка - село  большое и старинное, первое упоминание о нем относится к 1713 году. Сейчас там проживает более одной тысячи человек. Находится это село недалеко от Воронежской Лозовки, через которую люди едут на Хлевное, Тербуны, Воронеж. Дом, где живут Леонид Александрович и Мария Петровна Ларина, находится на левом берегу лога, разрезающего село. На правом берегу лога и находятся медпункт, почта, администрация, школа, магазин, а на этой стороне нет ничего.

Дорогу к дому Галкина нам подсказала женщина, проходившая мимо, она говорила, что «вы там не проедете», но наша «Нива» свободно преодолела этот участок пути. Леонид Александрович потом сказал, что весной и осенью мы бы точно не проехали, поскольку вместо дороги тут колея, по которой можно ездить только на тракторе.

А НА ТОМ БЕРЕГУ

По дороге женщина поведала, что жизнь становится все хуже, поскольку на этом берегу лога остались одни старики. Раньше тут было много домов, теперь о них напоминают одни фундаменты. Дом Галкина не очень большой, рядом с ним стоят сараи, два трактора, чуть ниже растут фруктовые деревья и кустарники, а  на некотором расстоянии от дома виден лес.

Входную дверь нам никто не открыл. Недалеко от нее на цепи надрывался пес, но и на его лай никто не вышел. Пришлось стучать в окна. Хозяева были дома, просто у них был громко включен телевизор. Леонид Александрович, узнав о том, что мы из газеты, пригласил внутрь. Я вручил ему небольшой подарок от Натальи Козловой из села Александровского Ставропольского края. В доме было тепло, мы сели на кухне. Там, под образами, пенсионеры и рассказали о своих проблемах.

- Дороги к нам нет, - говорит Мария Петровна, - начинается бездорожье от магазина, который давно закрыт. На этом участке в основном глина, как солнце пригреет, так по ней даже  на машине не проедешь. Сейчас снег лежит, по нему еще можно пробраться, а в другое время года тут можно пройти только пешком. Многие селяне бояться сюда ехать еще и из-за того, что здесь овраг рядом и машина может сползти вниз. У нас в доме печное отопление. Из-за дороги нам газ  не дотянули. Всего-то нужно было сто метров трубы проложить, но, видимо, газовики это делать испугались. Я – инвалид, он тоже.

Приедет «скорая», встанет вон там, а оттуда врач идет к нам уже пешком. Как-то раз мне было плохо, мы вызвали «скорую». Врач пришел, осмотрел меня, говорит, надо везти меня в больницу. А донести меня до машины некому. Вокруг никто не живет, у деда одной руки нет, врач и водитель меня вдвоем не донесут, как быть? Осталась я дома. Сделали мне укол, лекарств разных выписали, так вот и лечилась. Из-за отсутствия дороги у нас и другие проблемы бывают. В две тысячи девятом году старый дом сгорел только потому, что пожарные не смогли сюда вовремя проехать. Этот дом хозяин отстроил потом.

- Здесь я живу уже много лет, - говорит Леонид Александрович, - а родился я в тридцать девятом году на Украине. Мой отец Александр Иванович Галкин погиб в Воронежской области. Их везли в Сталинград, железнодорожный состав разбомбили. Отец даже толком и не воевал. У родителей я был один. Дядья были, тетки, как с отцовой, так и с материнской стороны, двоюродные, троюродные братья и сестры, а родных не было. Когда война началась, мы с мамой перебрались сюда.

На Украине родители в шахте работали в городе Кадиевка Луганской области, тогда это был город Стаханов. Маму звали Татьяной Васильевной, она здесь свекловичницей работала, звеньевой почти все время была. Жили мы вначале в другом месте. Я работал в совхозе полеводом, животноводом, строителем, учетчиком. Больше сорока трех лет имею рабочий стаж, много лет трудился в Хлевенском лесничестве Задонского лесхоза.

Здесь были и коровники, и свинарники, лошадей держали. Наш совхоз, кстати, был самым сильным. Раньше недалеко от нашего дома находилось и правление совхоза. А Мария Петровна родилась в сорок пятом году. Работала в совхозе дояркой более тридцати восьми лет. Сошлись мы с ней несколько лет назад. Она была одинокая, и я один.

ПОЧЕМ НЫНЧЕ МУСОР?

Спрашиваю, а дети, внуки не помогают? Леонид Александрович говорит, что у него с первой женой было четверо детей. Один сын живет в Елецкой Лозовке, дочь в Липецке, но сын и сам болеет, а дочь сюда приезжает, но редко. Живется им нелегко, поэтому иногда приходится им помогать, а не наоборот. Раньше Галкины выращивали сад, держали скотину – корову, свиней, птицу. Сейчас остались только куры, да и тех гоняют лисы.

Супруга Леонида Александровича умерла. Старшему ребенку было тогда 12 лет, а младшему 4 года. Леонид Александрович  растил ребятишек со своей мамой. А у Марии Петровны муж тоже умер, было у них трое детей. Сейчас осталось двое сыновей, живут они в Воронеже. Один сын говорит, что зарплату не получает с сентября, а второй в «кредитах сидит». Дети женаты, есть и внуки, но приезжают они сюда редко.

После пожара этот дом Леониду Александровичу строили уже наемные рабочие на старом фундаменте. Сараи он делал сам, несмотря на то, что у него нет кисти левой руки. В доме он сам стелил полы, мастерил потолки, наклеивал обои. Отхожее место вначале было на улице, а сейчас находится в доме. Канализацию он проложил сам. Всего в доме две комнаты.

Водопровод Леонид Александрович провел за свой счет. В свое время успел это сделать. У него имеется официальный договор с «Водоканалом», поэтому претензий к нему в этом вопросе нет. Недавно купил уголь, дрова, пока им есть чем топить печь. Из коммунальных услуг они оплачивают только электричество и водоснабжение. Перебоев с электричеством, кстати, почти не бывает.

- Раньше меня выручали лошади, - говорит Леонид Александрович, - которых я держал много лет, а теперь - трактор. Купил я его перед самой пенсией. Сейчас бы на него и денег не хватило. По поводу дороги не раз обращался к главе администрации села. Она сказала, что дорогу мы сделаем, но в две тысячи двадцать пятом году. А доживем ли мы до этого времени, неизвестно. Если бы дорога тут была, то и люди бы селились. Места тут хорошие, красивые, живописные, можно было бы здесь какой-нибудь дом отдыха или санаторий организовать.

Интересуюсь, а какую пенсию они получают? Леонид Александрович говорит, что сейчас ему выплачивают 23 тысячи, а Мария Петровна получает 13 тысяч рублей. В эту сумму входит и пособие по инвалидности. Леонид Александрович, например, лишился руки в 1948 году в результате несчастного случая. Однако группа инвалидности у него третья, хорошо, что бессрочная. Раньше людей даже с  отсутствием конечности заставляли проходить ежегодно медицинский осмотр для подтверждения группы инвалидности.

С НАДЕЖДОЙ НА ЛУЧШЕЕ

Спрашиваю,  помогают ли им социальные работники? Леонид Александрович говорит, что они отказываются сюда ходить, а с некоторых пор не стали приходить и почтальоны. Газеты пенсионеры выписывают, но доставляют им их редко. Почтовое отделение в Воробьевке есть, но никто не хочет ходить сюда, особенно зимой. Если летом еще можно сюда на велосипеде проехать, то в другое время года только пешком, да и то по колено в грязи или по сугробам.  Получается, что они живут здесь вдали от цивилизации, как на обитаемом острове.

- Никому пожилые люди не нужны, - сетует Мария Петровна, - обращались мы не раз к главе администрации, она говорит: «я к вам не проеду». А мы ей отвечаем: значит, надо сделать так, чтобы проехала. Отсыпьте дорогу, и проблемы не будет. Интересно, что мы-то к ней ходим! Мы оба инвалиды, мы можем к ней дойти, а она, здоровая, к нам - нет. Она нам не отказывает, но  ничего не делает. Обращались мы и в районную администрацию, там нас тоже лишь порадовали ближайшими перспективами, а как мы будем здесь жить все эти годы, их не интересует. За хлебом вот ездим в Елец-Лозовку, но иногда в село приезжает автолавка. Однако останавливается она от нас в нескольких километрах, и как нам до нее дойти? 

Леонид Александрович говорит, что, когда его дом сгорел, ему помог лишь лесничий Александр Михайлович Пожидаев, а ни местная, ни районная администрация ничем не помогли. Налог за землю он платит исправно, правда, сейчас обрабатывает всего четыре сотки, хотя платит за все тридцать. Пенсионеры говорят, что дойти до мусорного бака им далеко, да и какой у них мусор? Что-то они закапывают в огороде, что-то сжигают, органические отходы используют для удобрения почвы, а пластиковые пакеты или баклажки практически не покупают. Спрашивается, за что же они должны платить?

Мария Петровна говорит, что зарегистрирована по другому адресу. Она ходила в сельсовет, говорила специалистам, что живет в другом месте. Квитанции за электричество, водоснабжение и газ ей носить перестали, а за мусор до сих пор присылают. Ездила она и в Хлевное, где говорила об этом, но квитанции продолжают слать. Леонид Александрович сообщает, что тоже обращался в местную администрацию, а потом ездил и в район, где сказал, что «пока дорогу не сделают, квитанции за вывоз мусора оплачивать не буду!».

Еще он рассказал нам о том, что любил охотиться. В лесах Липецкой области тогда было много дичи. Водились и лоси, и олени, и кабаны, и косули. Он считался хорошим охотником. Одной рукой стрелял как снайпер. Три года, кстати, работал охотоведом района. Правда, потом ружье у него изъяли, поскольку он не успел продлить разрешение на оружие, а получилось это из-за того, что медицинского работника в селе не было. В район он съездить не успел, а сотрудники полиции, видимо, как-то об этом узнали и ружье у пенсионера реквизировали.

Пенсионеры пожаловались мне на здоровье. Оно стало их все чаще подводить. Леонид Александрович в 2005 году  перенес серьезную операцию. Мария Петровна ходит с тростью. Однако они верят в то, что местные власти все-таки обратят внимание на их проблемы. Прокладку ста метров газовой трубы они могли бы оплатить, но за какую-нибудь символическую плату, неужели для таких категорий граждан не предусмотрены льготы? Готовы заплатить и за участок дороги, но в разумных пределах.

Подумалось, неужели окраина села Воробьевка так и останется «обитаемым островом»?

Андрей МАРКОВ.