Со временем не утихает боль
Говорят, со временем боль утихает, забывается… Я в этом не уверена. Почему? Уж больно часто вспоминаю о войне, как будто все эти ужасы были вчера. Но, впрочем, все по порядку.
22 июня 1941 года началась война, нас она застала в г. Львове, который бомбили с самого утра весь день. Поздно вечером со станции львовской товарной Подзамче мы, мама и нас четверо детей, покинули Львов и направились к родственникам в Воронеж. На рассвете на ст. Золочев (92 км. от Львова) наш состав встретили немецкие самолеты зажигательными бомбами. На бреющем полете фашисты расстреливали людей, выскакивающих из горящих вагонов.
Наша семья успела спрятаться под стоящие недалеко пустые платформы с опущенными бортами: это нас и спасло. Когда все стихло и самолеты улетели, мы вылезли из-под своего укрытия, но не могли и шагу сделать. Кругом были крики, плач, много убитых, раненых. Пути железной дороги и само здание станции разрушены. Надо было добираться как-то до Тернополя, но на чем? Люди в панике, помощи ждать не от кого. Двинулись толпой к дороге, нашлась машина, в начале погрузили раненых и родителей с детьми. Ехали мы не долго, так как немцы в то время охотились за каждой машиной. Несколько раз наш транспорт обстреливали, шофер был убит, и все, кто остался в живых, побрели пешком… Маму с нами, к счастью, подобрал солдат на подводе, хотя много раз на нас нападали, но мы все же добрались до Тернополя. Солдатик усадил нас в товарный вагон и даже принес нам еды в котелке и каске.
До Воронежа мы добирались под многократными бомбежками. На крыше вагона сидели солдаты с пулеметами, нас охраняли и часто слышали их команду: «Ложитесь все на пол…». Ну разве все это можно забыть?!
К концу августа мы добрались до Воронежа. Мне тогда было 14 с половиной лет, брату – 8, сестре – 7, а младшей – 4 года. Мама сразу меня определила в школу. Учиться не пришлось, нас, старшеклассников направили рыть окопы для рабочих завода Коминтерна, затем мы рыли противотанковые рвы под Косторным. В это время начали бомбить Воронеж. Нам, роющим рвы очень доставалось от этих бомбежек, и как только усилились обстрелы, нас отправили домой.
В октябре, вернувшись из Касторной, опять наша семья попала в эвакуацию. Теперь куда-то в Среднюю Азию. Бомбежек не было, но нас преследовал холод и голод в товарных вагонах. Навстречу нам бесконечным потоком шли эшелоны на фронт, в тыл «зеленый свет» был предоставлен составам с ранеными, нам же приходилось часто стоять в «тупиках». После этих стоянок на нашем пути оставалось много могилок тех, кто не выдерживал тяжелого пути. Анализируя такие потери, нас решили направить в Саратовскую область. Только к декабрю мы добрались до села Малый Узень, Питерского района Саратовской области. На этом кончились наши скитания, и началась трудовая «рукопашная», настоящий труд военного времени, когда работали все от зари до зари. Мама из-за болезни сердца не могла работать в колхозе, а, уходя на фронт, папа поручил мне во всем помогать маме, поэтому на мою долю выпало испытать всю тяжесть деревенского труда. Зимой – уход за скотиной (верблюдами), сортировка зерна. Кроме того «чесали» шерсть (верблюжью) для пряжи, а женщины ее пряли, мы, девчонки, вязали для фронтовиков рукавицы с двумя пальцами, чтоб удобно было стрелять, женщины приносили из своих запасов бархатные вещи, а мы из них шили и вышивали кисеты для табака. Весной – в поле, а более молодые работали на табачных плантациях. Со мной на плантацию ходил даже мой братишка восьми лет и тоже старался не отставать от старших. Вечерами, до поздней ночи опять вязали рукавицы, шили кисеты и писали на фронт письма. И так изо дня в день трудились под девизом «все для фронта, все для Победы!» Не забывали бегать к сельсовету, послушать Левитана… Как же и где мы жили все это время? У одной доброй бабушки Кати в одной комнатке в землянке. Как многодетной семье маме дали 12 метров сатина, из которого мама сшила чехол для матраца и длинную «подушку», которые наполнила полынью. Вот это и была наша постель, а укрывались все одежкой, которую одели уезжая из Львова, спасала от холода «русская печь».
По аттестату мама получала 700 рублей, а молоко тогда стоило 250 рублей 1 литр, масло сливочное – 1500 рублей. Хлеба давали по 125 грамм на человека зерном. В поле, когда работала, не ела, а мне повариха отдавала стакан муки, из которой мама варила «затирку» два раза для всех, это что-то вроде редкой манной каши. Жили без овощей, так как все поливное, а горючее нужно для фронта. Где-то пол года были даже без соли. Топлива никакого, только горькая полынь в степи. Если бы не колхоз, нам бы не выжить.
Когда стали немцев гнать, фронт отдалялся на Запад, тогда всех эвакуированных стали отправлять в освобожденные района. Наша семья попала на станцию Абрамовка Воронежской области. Нас расселили в полуразрушенные дома . Мама сидела с детьми, я работала на элеваторе – выгружали из вагонов зерно. Питались: копали промерзлую картошку, добавляли немного прокрученного зерна и жарили на воде такие лепешки.
Затем переехали в Запорожскую область, село Терпение Мелитопольского района, где я трудилась в колхозе, а затем в МТС. Работали все три смены, а кто работал на ремонте тракторов – оставались и ночевать. В МТС вступила в комсомол, тогда же меня избрали секретарем комсомольской организации.
Здесь же в Терпении, и встретили долгожданную Победу. Разве можно все это забыть. Столько было ликования и сколько было слез. Ведь всех война «одарила» огнем… Наша семья тоже пострадала: в Ленинграде во время блокады погибла бабушка и мамин брат, а в Курской области повесили немцы папину маму. В тяжелые дни в М. Узене мы получили похоронку на отца, но он остался жив и лежал после Сталинграда в Саратове и не знал, что мы живем рядом. И это тоже надо было пережить!..
Сегодня, в высоты прожитых лет, можно сказать, что нас закалила война! Но даже в эти тяжелые годы мы все вынесли и остались людьми, не озлобились, наоборот, стали сердечнее, целеустремленнее. Я горда тем, что в день Победы могу сказать о своей причастности к приближению этого дня. Жаль, что с каждым днем нас, свидетелей страшной войны, становится меньше, и мы не успеваем все рассказать о войне. Ведь ни одна книга, ни один фильм не может воспроизвести душевного состояния фронтовиков и тех, кто жил и трудился в тылу, передать атмосферу фронтового братства и дружбы, дум и чаяний тыловиков…
На фронте бытовая призыв: «Один за всех и все за одного». В тылу брали обязательства трудиться «за себя и за того парня». Все это до сих пор осталось в крови нашего поколения.
Победа над фашистами окрылила весь наш советский народ на скорейшее восстановление порушенного войной народного хозяйства. Поживая в Ужгороде, после основной работы я вечерами и ночами участвовала в восстановлении специальных альбомов с чертежами для реконструкции зданий. Мы спешили разослать во все нуждающиеся в этом районы страны.
Восстановленные города, селения вставали из пепла краше прежних!
Мы, поколение 20 – 40-х годов, все это прошли, пережили и выдержали экзамен перед Родиной и честью! А день Победы и День Памяти и Скорби с каждым годом для нас все дороже и значимее.
А молодому поколению хочу пожелать одно: берегите и защищайте нашу Родину. Не допустите торжества оружия и насилия! Не допускайте переписывать и искажать нашу историю, политую кровью ваших отцов и дедов!!!
Алла Васильевна БАЗЫЛЕВА, ветеран войны и труда, член партии КПРФ.
01.06.2011, 1272 просмотра.
